В СВЯЗКЕ ОДНОЙ...
Светлоградец Никита Зотов –водолаз-минёр. Не так давно демобилизовался. Водолаз –профессия штучная, но сказать, что он одиночка, даже если под водой работает один, пожалуй, нельзя: слишком от многих людей зависит не только результат выполнения боевой задачи, но и сама жизнь водолаза…
ТРЁХБОЛТОВКА
Всё начинается с одевания. Но если вокруг королей во время подобного процесса суетилось несколько придворных исключительно ради придания мероприятию пущей важности, то водолазу помогают одеться как минимум три человека просто потому, что сам он физически не справится: классическое снаряжение «трёхболтовка» (такое название оно получило, поскольку шлем держится на трёх болтах), которое появилось в конце 19-го века и благополучно используется по сей день, весит… около 80 килограммов.
- На шерстяной костюм надевают резиновый комбинезон, водолазные галоши и шлем, - рассказывает Никита.
Галоши – это только звучит знакомо. Ну, галоши… Кто ж их не знает? Резиновые такие, чтобы по грязи ходить. Нет, галоши водолаза – явление особое. По форме и элементам крепления они чем-то напоминают боты сноубордиста, но есть одно принципиальное отличие – вес.
- Пара обычных галош со свинцовой подошвой весит чуть больше 20 килограммов, - продолжает Никита, - а с чугунными стельками – и все 23. Те, что тяжелее, используются, если есть течение, чтобы потоком воды не сносило, или при работах на большой глубине.
Шлем, как выясняется, тоже не подарок. Прямо перед глазами и по бокам – по небольшому иллюминатору, вот и вся панорама… Когда помощники надевают эту инопланетную конструкцию на голову живого человека, а потом ещё и прикручивают её большим гаечным ключом, становится как-то не по себе. Да, кстати, весит шлем почти 15 кг. Добавим на грудь и на спину по чугунной 18-килограммовой пластине плюс ещё всякое-разное по мелочи – ну, кажется, вот и всё. К выполнению боевой задачи можно приступить. Если, конечно, сможешь в таком облачении хоть шаг ступить.
СИЛА ДУХА
- Мне нравится выполнять боевые задачи, - говорит Никита. -Армия – особый мир. Я скучаю.
Он созванивается с сослуживцами, чтобы поговорить, вспомнить то общее, что обычно рождается, когда есть дружба, когда сложилось братство. Они делятся планами. К слову, Никита уже решил вернуться, подал документы на контракт…
- Значит, год срочки – не просто потерянное время?
- Однозначно нет. Я вот теперь хочу связать со службой в армии своё будущее. По крайней мере, пока.
За год учёбы и службы в сапёрном батальоне инженерно-разведывательного взвода пришлось поработать над собой, потренироваться и физически (здоровье у водолаза должно быть отменным, ведь давление толщи воды бесследно не проходит), и духовно.
- В смысле, развить силу духа?
- Да.
- Понимаю. Каждому было бы страшно стоять в тёмной воде на самом дне, дышать через шланг и понимать, что, если что-то пойдёт не так, это конец…
Он смеётся:
- Ну, не настолько всё трагично, но, в общем-то, да, примерно так.
Когда водолаз спускается под воду, он словно космонавт, который вышел в открытый космос: вокруг чужая, по сути, враждебная для него стихия.
- Наверное, больше всего пугает мысль, что можешь задохнуться?
- Всё время, пока водолаз работает под водой, тот, кто страхует его сверху, находится в полной готовности, внимательно следит за сигналами, которые передаются с помощью особого троса, и при необходимости сигнализирует сам.
Дёрнул напарник за трос один раз – значит, побеспокоился: «Как ты там, приятель, как самочувствие?», дёрнул три – «Готовься к подъёму». Водолаз тоже докладывает о ситуации: дёрнул два раза – «Мне мало воздуха – качай сильнее», четыре – «Много воздуха – сбавь обороты», потряс сигнальный
шланг – «Останови спуск (или подъём)», ну а если подёргал несколько раз (больше четырёх) – «Беда, брат! Поднимай скорее!».
Вот уж точно как у Высоцкого в песне о друге – «пусть он в связке одной с тобой». Плечом к плечу. Когда всё зависит от доверия одного и ответственности другого, от того, что называется солдатской дружбой и армейским братством.
- 0
- 0
- 0
- 0
- 0
Комментарии (0)