Хутор Ипполитов. Да, офи­циально это уже и не хутор вовсе, а одна из улиц Про­сянки – Зелёная. И всё же в народе живописное местечко, отделённое горой Моргун от остального мира, так и имену­ется хутором.

ОТСЁЛ НА РУЧЬЕ ПРОСЯНСКОМ

Отсёл Просянский на ручье Просянском появился в 1825 году, когда несколько крестьян­ских семей, преследуя свои хо­зяйственные цели, переселились сюда из Высоцкого. В 1921-мв отсёл входили 6 хуторов: Грев­цев, Ипполитов, Пирожков, Крас­ный, Долгий, Малый. В том же году населённый пункт был пе­реименован в Просянку.

Сегодня, по словам началь­ника территориального отдела Просянки С. И. Алейниковой, в сельской похозяйственной книге зарегистрированы 9 домовладе­ний на улице Зелёной. Однако старенькие саманные домишки в большинстве своём давно не видели хозяйской руки, стоят позабыты-позаброшены, многие скособоченные, с пустыми глаз­ницами окон и провалившейся крышей. Во всей своей непри­глядности – процесс умирания. А вот раньше…

В БЕДНОСТИ, НО С ПЕСНЕЙ

- Были в Ипполитове и колхоз­ная контора, и амбары, и детский сад. И школа на окраине хутора стояла, - вспоминает Нина Васильевна Анисимова.

Моей собеседнице 89 лет. Сегодня она живёт в Просянке, но родилась и выросла на хуторе Красном, а после замужества перебралась в Ипполитов.

- Я четыре класса закончила, -продолжает Нина Васильевна. - Ох и трудно было тогда! Кураем печку топили, ели из железных чашек, дырки в которых тря­почкой затыкали, воду носили в таких же худых вёдрах. Помню, даже иголки с ниткой в доме не было – у соседей просили, чтобы мама могла старенькое платье зашить. Ходить было совсем не в чем, с обувью тоже беда была, но по субботам в школу через гору – в Ипполитов, значит, – в любую метель, через любые сугробы пробиралась – так люби­ла урок пения!

Для неё музыка – тема особая. Бабушка помнит, как даже в вой­ну, когда немцы стояли недалеко, в лесу, хуторяне вечерами на углу улицы собирались, мужики на гармошке играли, певуньи округу песнями веселили. Назло фаши­стам. Назло голоду и бедам.

В хуторе тогда насчитывалось дворов сорок. Нина Васильевна загибает пальцы – перечисляет:

- Помню, какие-то Ипполитовы жили, это точно. Потом Аверины, Щелкуновы, Калашниковы, Пи­рожковы, Королёвы, Чибисовы, Мазуровы, Даниловы, Суровы… У некоторых ещё и вторые фа­милии были. Пирожковых, напри­мер, Дудаковыми звали – вроде бы из-за того, что те однажды всю зиму ели на Калаусе дуда­ков – дроф, которые вовремя не снялись и остались зимовать.

Она помнит ещё, как девчон­кой вместе с другими хуторянами копала траншею под канал, что сегодня проходит по территории села; как совсем ребёнком пошла работать в колхоз, потому что колхозникам за труд мамалыгу давали; как ели траву и коренья; как возила зерно на старых, мед­лительных быках, которых звали Антон и Кнопка… И хоть тяжёлая жизнь была, хоть селяне сами как волы работали, а всё же скучает бабушка по тем временам:

- Люди тогда подельчивее были, последнее могли отдать. Да и веселее было: выйдешь за двор – и вот он, весь хутор, перед тобой как на ладони. Всех видно. А сейчас что? Выйдешь на улицу – и никого: все по домам. Ни поговорить, ни спеть…

СВОБОДА ПАХНЕТ ДИКОЙ МЯТОЙ И…

Однако есть человек на хуторе Ипполитовом, то есть на улице Зелёной, которого удалённость от «большой земли» вполне устраивает. Это Александр Лу­нёв. Лет 20 назад в поисках лучшей жизни он приехал сюда из Калмыкии. Уединённый уголок под горой молодому человеку приглянулся и стал в итоге его местом прописки.

Договариваясь с Александром о встрече, услышала:

- Будете ехать – позвоните. Если вызов пойдёт – значит, я не на месте и будем договариваться о времени встречи, а если вне зоны – значит, можете смело ехать: я дома, просто за горой связи нет.

Ехали к Александру и надея­лись, что обещанная синоптика­ми на этот день гроза подождёт хотя бы до вечера. Путь лежал не то чтобы далёкий, но не комфорт­ный – 4 километра по разбитой пыльной глинистой дороге через Моргун (как мы узнали позже, чистили и ровняли её один раз за двадцать лет). Так что если бы нас застал дождь, то редакцион­ная «Лада-Гранта» увязла бы со стопроцентной гарантией.

Подъехали к развилке и оста­новились: перед нами был пу­стырь, дальше – лес, куда ехать – непонятно. Позвонила.

- Видите в центре хутора два пирамидальных тополя? Вот и ориентируйтесь на них! - посо­ветовал Саша.

По наводке нужный адрес нашли быстро. Когда пыль на просёлочной дороге осела, по­чувствовали запах свободы. Как думаете, чем она пахнет? Полынью, чабрецом, шалфеем, дикой мятой, пылью и немного… навозом. А без этой «ароматной» составляющей здесь никак, по­скольку только благодаря хозяй­ству и можно выжить вдали от благ цивилизации.

Александр Лунёв практически круглый год без соседей: те лишь изредка наведываются в свои домишки. Если бы не работники, помогающие по хозяйству, был бы совершенно один. Охотников забираться так далеко даже от села мало: газа на улице Зелёной нет, никогда не было и уж точно никогда не будет.

- Нам бы свет не отключили – и на том спасибо!

Саша говорит спокойно и совершенно буднично, словно речь идёт о чём-то совершенно неважном, второстепенном, а не о привычных для нас, современ­ных людей, условиях более или менее комфортного бытия.

Но он привык довольствовать­ся малым. Живёт, не равняясь на других, не пытаясь прыгать выше собственной головы, чтобы до­стичь материальных благ сверх самого необходимого.

- Всё у меня хорошо! Слава богу, здоровье есть, спички, огонь и еда тоже. Лес рядом, сушняка достаточно, так что дров нам на необозримое будущее точно хва­тит. Был бы бензин для бензопи­лы! А не будет бензина – топором рубить буду…

- А как же выбираетесь от­сюда в непогоду, когда дороги размывает? - спрашиваю, помня о своих страхах. Кстати, погода нас всё-таки начала подгонять: поднявшийся ветер превратил­ся в пыльную бурю, небо стало коричневым от взвеси глины и песка в воздухе. Запахло дож­дём. Наверное, в округе всё же прошёл ливень.

- Находим неразъезженные участки, так и выезжаем. Если уж совсем не проехать на машине – верхом на лошади…

Их, лошадей, у Александра в хозяйстве три. Плюс барашки, хрюшки, домашняя птица и пруд с рыбой, который он с помощни­ками сам несколько лет назад и выкопал.

- Хорошо тут у вас! Душа от суеты отдыхает, а голова – от го­родского шума… - восторгаюсь я.

- Хорошо, когда отдыхаешь, а когда с утра до ночи работаешь, не замечаешь всего этого, - воз­вращает меня с небес на землю хозяин подворья. - Что тихо – это да: я шум мотора автомобиля слышу за несколько километров…

Работы и правда хватает: и сено заготовить, подсушить, от дождя укрыть, в стога убрать надо, и у скотины и птицы почи­стить, и корма им дать, и новый курень поставить… И за всем этим Саша успевает ещё и о благих делах подумать. Кстати, именно он был инициатором установки поклонного креста на горе Моргун, и часовенка-купель на краю леса у холодного ручья – это тоже его идея…

ЧЕЛОВЕК УХОДИТ – ЖИЗНЬ ПРОДОЛЖАЕТСЯ

Вокруг улицы Зелёной, кото­рая действительно утопает в зе­лени тополей, гледичий, ясеней и тёрна, простор насколько глаз хватает. Пойдёшь направо – най­дёшь заброшенный фруктовый сад. Наверное, лет сто назад его заботливой рукой сажали хуторя­не. Пойдёшь налево – придёшь к маленькому, сплошь заросшему сиренью погосту. Почти все мо­гилки безымянные, со старым железным, под облупившейся краской, крестом, а то и вовсе с могильным камнем. Лишь два захоронения с табличками. Вид­но, что родные ещё навещают усопшего: кусты вокруг выреза­ны, надгробие покрашено, яркие пластиковые цветы в вазочке. Остальных крестов и надгробий в зарослях почти не видно. Умира­ет хутор – зарастает кладбище…

А в вышине над почти безлюд­ным укромным уголком безза­ботно летают ласточки и стрижи. Пичужки щебечут, вьют гнёзда, выводят птенцов. Продолжают жизнь. Им ещё лучше от того, что человек из этих мест постепенно уходит. Уходит поближе к своим – и оставляет птицам и нехитрому зверю тишину и покой, шелест деревьев, степное разнотравье и тихое журчание ручья. И всё мед­ленно возвращается к исходному состоянию – к тому, в котором находилась земля, пока не появился здесь отсёл Просянский.

В ПАМЯТЬ О МАЛЕНЬКИХ ХУТОРАХ

1 октября 2015 года по инициативе Александра Лунёва на горе над Просянкой был установлен поклонный крест в память о людях, что жили в ныне исчезнувших с карты Петровского рай­она таких хуторах,как Ипполитов, Красный, Гревцев, Пирожков, Долгий, Малый.

На идею установить крест Александра натолкнул тот факт, что, как показали результаты проведённых независимых замеров, его двор оказался географическим центром Ставропольского края.

Крест виден просянцам, живущим по обе стороны горы. В какую сумму обошлась реализация идеи, никто не считал.

- Главное, что теперь память о наших маленьких хуторах останет­ся на века, - сказал тогда, пять лет назад, корреспонденту районки Александр Лунёв.

• Печаль 0
• Радость 4
• Гнев 0
• Удивление 0
• Восторг 1