В МАЕ БАБУШКА МАША ИЗ СВЕТЛОГРАДА ОТМЕТИЛА СТОЛЕТНИЙ ЮБИЛЕЙ

Заслышав гостей, бабушка Маша просит невестку Валентину Ивановну подправить ей платок, проверить, все ли пуговицы застёгнуты на халате.

Жизнь прожить – не поле перейти

- Сто лет себя в зеркале не видела, - с грустью говорит она, даже не задумываясь, что по отношению к ней эта фраза может быть воспринята как в прямом, так и в переносном смысле. Завтра, 19 мая, жительница Светлограда Мария Алексеевна Мирошниченко отметит свой столетний (!) юбилей. И память хорошая, и слышит прекрасно, и ноги худо-бедно, но носят, а вот зрение, начавшее ухудшаться ещё три года назад, совсем упало (бабушка Маша расплывчато видит только яркие цвета). Это её очень огорчает, ведь теперь она не может ласкать взглядом своих близких, любоваться родными лицами и, что для неё немаловажно, не может жить в своём доме самостоятельно.

- Что это Господь удумал такой долгий век мне отпустить? Сыну моему Александру уже 80 лет в сентябре будет, жена его Валя преклонного возраста, им самим тяжело, здоровья нет, а тут ещё со мной нянчиться приходится. Дочку Лиду молодой похоронила, 39 лет ей было, мужа Петра уже 28 годков нет, внука пережила, подруг. А я вот ещё по свету белому хожу и света белого не вижу.

Желая перевести разговор на другую тему, прошу юбиляршу рассказать о детстве, о том, что ей запомнилось больше всего. Мария Алексеевна, как бы оправдываясь, говорит, что ничего примечательного в её жизни не было и рассказывать по большому счёту нечего. Не принимая возражений, настаиваю на своём, и бабушка Маша начинает рассказ о событиях столетней давности. Из века нынешнего мы переносимся в век былой. Стараюсь не пропустить ни слова, услышанное впечатляет. Перелистывая страницы её биографии, мы словно перелистываем страницы истории нашей страны. Революция, коллективизация, голод, война… Всё это было в жизни нашей героини.

Братья и сёстры

В семье Деревянко с хутора Бузинового Мария была четвёртым по счёту ребёнком. Брат Миша родился в 1910-м, Ваня – в 12-м, Фрося – в 14-м, она, Мария, – в 16-м, и самый младший Вася появился на свет в 1918-м. Своего отца Маша совсем не помнит (даже отчество подзабыла), когда он умер, ей было всего три года. Как рассказывала мама Татьяна Михайловна, нашла на него сильная простуда, побороть болезнь не смог. Умер отец пятерых детей в 29 лет. Все тяготы по их воспитанию легли на хрупкие плечи молодой женщины. Пережить голод, нищету едва смогли семьи, где было по два кормильца, но как это удалось её семье, Мария Алексеевна удивляется до сих пор.

- Нищета страшная, голод жуткий. Я на улицу не выходила гулять, потому что надеть было нечего, обуть – тем более. Большим счастьем было, когда мама купила коричневый ситчик и мне пошила костюм. Как и многие другие, она работала по найму, за любой труд бралась, - рассказывает Мария Алексеевна. - Помню, ездили они на волах на заработки на Кубань. Белую глину там копали, затем скатывали её в круглые лепёшки, загружали этими кругляшками подводы и возвращались домой. Потом их продавали. Белая глина, так называемая крэйда?, использовалась в качестве извести для побелки домов. Когда мама уезжала, за старшего оставался Миша. Он меня очень любил, Марийкой называл, никогда не обижал, жалел, а я его за заботу обо всех нас папкой звала.

А ещё Мария Алексеевна помнит, как с сестрой Фросей поздней осенью босыми (в семье были одни валенки на всех) бегали встречать кормилицу с заработков. Порой километр туда, километр обратно проделывали напрасно: не всегда угадывали точное время возвращения.

Семья

В 18 лет Мария вышла замуж за местного парня Петра Мирошниченко. Её, худенькую, скромную, высокий широкоплечий красавец заприметил в центре, в магазине, куда та пришла покупать ложки. Не получив ответа на вопрос: «Чья будешь?», вышел на улицу и навёл все справки о понравившейся девушке у ожидавшей её возле магазина подруги. Мария так запала ему в душу, что он пришёл свататься. Свой сундук в качестве приданого ей отдала жена старшего брата. Свадьбу сыграли в Долгом, в доме жениха. Ну а потом, вспоминает Мария Алексеевна, тайно (в те времена это было преступлением) обвенчались в швединской церкви.

В 1936-м на свет появился первенец Александр. В 1937-м молодого мужа забрали на службу в армию. После его возвращения, в 1939-м, родилась Лидочка. Жили скромно, но дружно, строили планы на будущее. Мария Алексеевна вспоминает, как в 41-м все вчетвером ехали на поезде в Ипатово в гости к брату Василию. Поезд раньше до Дивного ходил. В дороге узнали, что началась война. Когда через пару дней вернулись домой, главу семьи уже ждала повестка на фронт.

Пётр Яковлевич Мирошниченко прошёл всю войну с одной-единственной контузией. Служил в сапёрном батальоне аэродромного обслуживания. О боевом пути отца-фронтовика с гордостью рассказал его сын Александр Петрович:

- Когда папа живой и здоровый вернулся в 1946-м домой, радости нашей не было предела. Я, десятилетний пацан, хвостом ходил за ним. Всё вопросы ему задавал, как батька фрицев убивал, но он не любил говорить на эту тему. Помню, как мы с мамой и Лидой читали его письма с фронта, а потом мама прикладывала к листу бумаги то мою детскую ручку, то сестры, обводила и внутрь вписывала: «Здравствуй, папа». Папка говорил, что такие письма из дома помогли ему выжить.

После войны Пётр Яковлевич устроился слесарем в колхоз «Правда» (ныне «Победа»), потом возглавлял полеводческую бригаду. В одном колхозе с мужем в садово-огородной бригаде трудилась и Мария Алексеевна. Заимели корову, потихонечку начали строиться. Выучили детей, женили, отдали замуж. В родительском доме любили собираться всем дружным семейством – дети, внуки, правнуки…

- Бабушка с дедушкой были стержнем нашей семьи, вокруг них сплачивались все мы, к ним тянулись. Я очень скучаю по той атмосфере,которая царила в их доме, - говорит внук Алексей.

Два года назад отчий дом окончательно опустел, его 98-летняя хозяйка переехала жить к сыну Александру Петровичу. Теперь уже в их с супругой доме собираются дети, племянники, внуки и правнуки. Теперь уже их дом стал той спокойной, тихой гаванью, куда можно причалить, чтобы обнять близких и родных.

• Печаль 0
• Радость 0
• Гнев 0
• Удивление 0
• Восторг 0